Он пел, и строка его текла Печально, как черная река Звеня, рассыпались зеркала На лица и блики И время качало головой Летая задумчивой совой Над тем, кто нашел какой-то свой Путь в мудрые книги Огонь обжигал его уста Гитары сухая береста Пылала, и в запахе костра Мне слышались крики
А ночь плавно уходила в степь С ней вместе уходила его тень Он сам отпустил ее затем, Чтоб рук не вязала. Слеза - ожерелье янтаря Сверкала при свете фонаря, Как будто заря всходила для Притихшего зала
Он пел, словно падала слеза, Он пел, словно шаг, и нет следа, Он пел, что никого и никогда Река не держала
Жертва талого льда...
Движенье от братства до родства В преддверьи Христова Рождества Цветы и руины торжества В декабрьской стуже И ноты сошлись в один узор И в полночь явился дирижер И все мы обратили ему взор И стали послушны
Он пел - мы молились на него, Он пел - мы плевали на него, Он пел, и мы не знали никого, Кто был его лучше
Жертва талого льда...
Сними пальцы с лебединых струн, Все песни расходятся к утру, Строка отлетает на ветру И меркнет в рассвете Тела, заплетенные в любви, Сорта драгоценнейших из вин Крестил сероглазый херувим Ударами плети
Эй, вы, задержите Новый год, Часам указав обратный ход Он спел, спрыгнул с берега на лед И стал незаметен...
Жертва талого льда...
Он пел, и строка его текла Печально, как черная река Звеня, рассыпались зеркала На лица и блики И время качало головой Летая задумчивой совой Над тем, кто нашел какой-то свой Путь в мудрые книги Огонь обжигал его уста Гитары сухая береста Пылала, и в запахе костра Мне слышались крики...
